Ульрих: меня нельзя купить

Известный немецкий велогонщик Ян Ульрих, завершивший карьеру после допингового скандала, в интервью корреспонденту Bild am Sonntag Томасу Зульцеру рассказал о своей жизни после ухода из спорта, поделился мнением о возвращении своего главного конкурента Лэнса Армстронга в велогонки, а также высказался на тему допинга.

— Появилась информация, что вы примете участие в автогонках. Можете объяснить, почему вы решили заняться автогонками?
— У нас команда из четырёх мужчин, в которую также входит экс-чемпион мира по кроссовым велогонкам Мике Клюге. Мы часто вместе проводим отпуск в мужской компании, совершаем небольшое приключение. Делаем мы это просто ради удовольствия. Мы можем заниматься скалолазанием, прыгать с парашютом, ездить где-нибудь на багги или горном велосипеде. Сейчас мы хотим принять участие в двадцатичетырёхчасовой гонке сначала на машине, а также планируем через несколько недель провести аналогичную гонку на двадцать четыре часа в Нюрбургринге уже на велосипеде.

— Кажется, что у вас слишком много свободного времени. Вы счастливы?
— Я один из самых счастливых людей в мире.

— Трудно поверить в это, зная о том, как вы завершили карьеру...
— Вы правы. Чувство горечи, конечно, тоже есть. Но это не то, что мне жизненно необходимо для того, чтобы стать счастливым. Это область, которая находится позади моих приоритетов. Я стараюсь не думать о том, что произошло в велоспорте. Самое важное для меня заключается в том, что у меня есть самая замечательная женщина, что моя экс-подруга снова стала другом семьи. Как вы знаете, она является крёстной матерью моего сына. Мы не играем на публику, у нас на самом деле прекрасные отношения. Гармония, которая царит у меня в семье, не была ослаблена всеми преградами. Это также делает меня счастливым человеком. В этой ситуации я мог бы стать счастливым, даже если бы жил под мостом.

— Объясните, как вам удалось сохранить такие отношения с экс-подругой Габи, сделать её крёстной ребёнка и при этом не испортить отношений с женой Сарой?
— Это было нелегко. А вообще это была идея Сары. Она позвонила Габи, мы встретились. Габи сразу не согласилась, взяла паузу для размышлений.

— Нелегко жить, когда есть такой треугольник...
— В первое время, когда я жил вместе с Сарой, никакого контакта не было. Поначалу моя жена не могла присутствовать при моих встречах с дочкой. Габи наложила запрет, мы также поддержали это решение. Либо моя жена уходила из дома, либо я шёл в отель. Габи, естественно, сначала думала, что я забуду про дочь, потому что у меня есть новая семья. Но этого не произошло. Кстати, у Габи сейчас есть новый бойфренд. Это может показаться безумием, но он мой хороший друг. Он и Габи просто созданы друг для друга.

— Сейчас вы занимаетесь спортом?
— Я часто бегаю, чтобы выбросить всё лишнее из головы. Может быть, когда-нибудь я приму участие в марафоне. Я могу финишировать последним, для меня главное получить удовольствие.

— Ваш главный конкурент Лэнс Армстронг вернулся в спорт.
— Лично я полагаю, что Лэнс гораздо более счастлив, будучи профессиональным велосипедистом, чем в последние годы после завершения карьеры. Для велоспорта внимание, которое влечёт за собой Лэнс, в любом случае благотворно. Я желаю ему удачи, потому что нелегко снова достичь старых успехов.

— Армстронг всё ещё находится под подозрением, что он употреблял допинг в 1999 году. Вы впрямь рады его возвращению?
— Да, потому что люди снова говорят о велоспорте. Хотя ему, естественно, нужно считаться со многими вопросами на эту тему.

— Армстронг был встречен с ликованием во время своего возвращения в Австралии. Вы также все ещё очень популярны, вопреки всем упрёкам относительно употребления допинга. Как Вы можете объяснять это?
— Это, естественно, очень радует меня. Я остался тем, кем всегда был. Я не занимался самообманом. Я не откровенничал, чтобы заработать несколько евро. Поклонники благодарны мне за это.

— Те, кто признался в употреблении допинга, как например Йорг Якше или Патрик Зинкевич, по вашему мнению, лицемеры?
— Да, абсолютно ясное "да"! Они говорили только то, что было им выгодно.

— Вы также могли признаться в употреблении допинга?
— Предложения достигали миллионов, но нельзя купить Ульриха.

— Но всё же, вы употребляли допинг? Да или нет?
— На этот вопрос нельзя ответить так просто. Об этом я расскажу в своей книге, которую напишу для себя и для болельщиков. На это мне потребуется время.

— Можете ли вы себе представить, что снова будете играть определённую роль в немецком велоспорте?
— Я могу себе это легко представить, но на данный момент точно не в профессиональном велоспорте. В немецком профессиональном велоспорте мне не нравятся несколько вещей, не нравится то, как обстоят дела с национальными союзами.

— Можете объяснить более конкретно.
— Меня очень разочаровали различные национальные союзы велоспорта. Если нужно защищаться, то они стоят в стороне. А там, где можно прославиться, они в первых рядах. Велогонщики играют всё меньшую роль, а союзы становятся все хуже. В Германии это произошло, потому что на кону стояло очень большое количество денег. Люди хотели получить очень большую часть пирога, хотя не они его готовили.